СУВАЛОВА МАРИЯ АЛЕКСАНДРОВНА

ДОМАШНИЙ АДРЕС: УЛ. ЦЕНТРАЛЬНАЯ, Д. 10, Д. ВОРНОВКА, КОРМЯНСКИЙ РАЙОН, 247187

ТЕЛЕФОН: +375296154369

ГУО «ВОРНОВСКАЯ СРЕДНЯЯ ШКОЛА КОРМЯНСКОГО РАЙОНА»,

10 КЛАСС

РЕФЕРАТ: “НИНА ФЕДОСОВНА КУПЧЕНЯ – УЗНИЦА ФАШИСТСКИХ КОНЦЛАГЕРЕЙ”

 ВВЕДЕНИЕ

«…Каждый из находящихся в лагере рабов приносил ежедневно доход в размере 6 марок (без предварительного вложения капитала), а за вычетом стоимости питания и износа одежды — 5 марок 30 пфеннигов. Из расчета средней продолжительности жизни заключенного в 9 месяцев доход от одного человека составлял, таким образом, 1431 марку.  …дополнительный доход за счет рационального использования трупов заключенных, … денег и ценных вещей, отобранных у заключенных. … один заключенный приносил доход в сумме 1630 марок, … дополнительный доход получали за счет использования костей и пепла заключенных, сожженных в печах своего крематория.» [2] Все подсчитали «педантичные и  цивилизованные» немцы! Не было бы так больно и обидно, если бы не то, что каждый их миллионов заключенных гитлеровского рейха – человек, которому пришлось многое пережить, чтобы выжить. Что их жизни и смерти написаны потом и кровью.  И вернулись далеко не все. А слёзы, горе и боль прошли через каждую нашу семью. С детства вижу ту физическую и душевную боль, которая не покидает  мою бабушку, которой пришлось пройти и  пережить. Эти страдания, трагедия и боль моей бабушки не должны умереть вместе с ней. Предметом моего небольшого исследования и стала военная судьба будущей моей бабушки - Нины Федосовны Купчени  - узницы фашистских лагерей Бобруйск, Освенцим и Равенсбрюк. Даже эти небольшие записи, написанные ее собственной рукой, дались непросто… Задалась целью изучить и сохранить для своей семьи, своих детей, внуков, всех людей доброй воли память о страданиях людей. А своим сверстникам хочется напомнить о той цене, которую пришлось заплатить миллионам людей (живым и мертвым.

В ходе работы были:записаны воспоминания бабушки, собраны свидетельства и документы из семейного архива, изучена дополнительная литература по истории лагерей (см. список), через которые пришлось пройти Нине Федосовне, я познакомилась с воспоминаниями о войне, сделала публикацию в районной газете, обобщила информации и создала исследовательскую работу, которая получила диплом второй степени на районной ученической учебно-исследовательской конференции в 2015 г. А теперь необходимо- сохранить все эти свидетельства в семье, чтобы мои дети и внуки могли знать правду о войне и месте в ней их предков.

Наши родные бабушки и дедушки, прабабушки и прадедушки, простые, привычные нам, люди оказываются, вместе с тем и людьми по-своему, великими, сильными, ибо они пережили ад и не известно, сумели  бы мы, современные молодые люди, не дай бог беда, пережить и сделать подобное!

 1.     СЛОБОДКА. СЛУЦК. БОБРУЙСК. МИНСК

Нина Федосовна Купченя (девичья фамилия – Алейник) родилась 15 января 1931 г. В  10 лет она успела окончить 3 класса, как началась война. В декабре 1943 г. Партизаны убили одного немца. За это фашисты окружили ее родную деревню Хоромцы Октябрьского района Гомельской области и, кто был дома, всех выгнали на улицу, построили в шеренгу и стали отбирать кого куда. Бабушку Нины Федосовны и многих родных, других односельчан загнали на колхозный двор, в клуб, ясли и еще какие-то постройки и сожгли заживо. Всего примерно 360 человек. Остальных отогнали в другую сторону. Их построили в шеренгу и погнали до д. Слободки (в 6 км. От д. Хоромцы). Там всех загнали в дом, где не в чем не повинные люди провели свою первую страшную ночь. Окна в здании забили. Всех караулил немец. Есть ничего не давали. Но женщинам приказали готовить ужин для немцев. Среди этих женщин была и мама Нины Федосовны. Когда немцы хорошо попили, женщины попросили разрешения принести еду. Оглядевшись, не обнаружив на дворе немцев, Березовская Матрена, ее дочь Нина и мама Нины Федосовны бросились наутёк в лес. Утром подъехали машины, их всех погрузили и привезли в г. п. Слуцк. В Слуцке поместили в школе, где все переночевали, а затем были отправлены в Бобруйскую  тюрьму. Холод, голод, вши, клопы… Параша стояла в углу у стены камеры. Утром, когда водили в туалет, то выносили заключенные и эту парашу. Кормили людей раз в сутки такой баландой, что и животные есть бы не стали! Еще давали по 100 г.. Во время допроса Нине сломали два ребра. После тюрьмы всех поместили в местный концлагерь для военнопленных. Вскоре повезли в г. Минск. Но и там было не легче. Там просидели до мая 1944 г., затем погнали на станцию, посадили в товарняк и повезли дальше… Везли людей как скот. Дали только в начале пути по куску хлеба. По дороге нескольким счастливчикам удалось убежать. После этого побега заключенных вообще перестали кормить.. Двери вагонов не открывали. Следующей остановкой на пути нечеловеческих испытаний стал лагерь Освенцим.

 2.     ОСВЕНЦИМ

27 апреля 1940 года рейхсфюрер СС Гиммлер издал приказ об организации лагеря на территории Польши в 50 километрах западнее Кракова. Вокруг Освенцима было создано много лагерей, причем центром был Освенцим (по- немецки Аушвиц). Всего было создано 45 филиалов и рабочих команд, в которых трудились одновременно до 250 тысяч узников. На территории 468 га было более 620 бараков, два огромных крематория с газовыми камерами. Все эти лагеря располагались на высоком холме, были обвиты сетью колючей проволоки под высоким напряжением и обведены рвами, наполненными водой. Основными в этой системе были Аушвиц и  Биркенау.

Узников истребляли путем: отравления газом «циклон» в закрытых помещениях — «банях», «душевых», с последующим сожжением в крематориях; расстрелов; голода; чудовищных истязаний; медицинских экспериментов. По степени продуманности и технической организованность, по массовости и жестокости истребления людей освенцимский лагерь смерти стоит на первом месте среди других лагерей смерти. За время своего функционирования он истребил свыше 4 миллионов граждан стран Европы.. Подавляющее большинство погибших в этом аду — евреи, среди которых были не только мирные граждане, но и военнопленные. Истребление людей происходило с немецкой четкостью, аккуратностью, «чистотой». Железнодорожные составы подходят точно по расписанию. Те, кто не скончался от удушья в переполненных товарных вагонах (особенно с Востока), не погиб от жажды, холода и голода, надеются, естественно, выжить. Открываются двери вагонов и узники слышат звуки классической музыки, которую исполняет на главной площади лагеря военный оркестр. Сразу после выгрузки из вагонов идет сортировка: кого немедленно в «баню», а кого — потом. Евреев, как правило, сразу отправляли в «баню». «На потом» оставляли людей необходимо-практических профессий: стоматологов, хирургов, некоторое количество портных, сапожников, столяров и т. д., а также здоровых мужчин для работы на заводах, в каменоломнях и, вместе со здоровыми женщинами и детьми, для использования в медицинских экспериментах. Часто в этом отборе принимал участие главный врач Освенцима, Йозеф Менгеле. Узники двигались строем перед Менгеле, который командовал либо «направо» (рабочая бригада), либо «налево» (газовая камера). Маленьких детей отрывают от родителей, жен от мужей… Старики, слабосильные, матери с грудными и малолетними детьми сразу направляются в газовые камеры («бани») Биркенау, где в предбанниках стоят скамейки с номерами для аккуратного складывания вещей. Все ценности принимаются на «хранение». Женщины подвергаются стрижке, спрятанные в волосах броши, кольца отбираются на «хранение»… У узников изымалось все до нательного белья и обуви. Все вещи отправлялись, после сортировки на складах, в Германию. Каторжане получали арестантскую полосатую одежду. А в Аушвиц направляются колонны вновь прибывших трудоспособных заключенных, чтобы занять освободившиеся нары тех, кто погиб на работах, задушен в газовых камерах, умер в муках при «медицинских» исследованиях. Ежедневно прибывало от трех до пяти железнодорожных эшелонов по 1500–3000 человек в каждом.

Бараки Освенцима — это не покосившиеся халупы, а трехэтажные дома из красного кирпича, стоящие четкими рядами. Все сделано основательно: уничтожать надо миллионами. Но в некоторых освенцимских лагерях под бараки использовались и конюшни, в которые набивалось не по 500 человек, как было рассчитано, а по 1200. Ежедневно эсэсовцы умерщвляли и сжигали от 10 до 12 тысяч человек. В газовые камеры загоняли по 1500–1700 человек. Затем через люки в потолке эсэсовцы в противогазах забрасывали «циклон». Газирование продолжалось до 20 минут, после чего трупы выгружались и на вагонетках вывозились во рвы для сожжения, а позднее - в крематории. Немецко-фашистские профессора и врачи проводили садистские опыты над людьми. Не будем перечислять ужасы ада, назовем лишь несколько. Молодой врач Кениг практиковался в ампутации конечностей, уже названный Менгеле, производил «медицинские» эксперименты над близнецами. Однажды ему доложили, что в одном из бараков появились вши. Менгеле отправил в газовую камеру всех обитательниц этого барака — 750 женщин. Профессор Шуман и врач Деринг в блоке № 21 производили стерилизацию рентгеном и кастрацию мужчин. Врач Кашуб в блоке № 28 искусственно заражал желтухой. По приказу главврача Энтреса на протяжении всего существования освенцимских лагерей в больницах умерщвлялись заключенные путем вливания фенола в сердце. Охранница лагеря Ирма Грезе (за свою крайнюю жестокость и необыкновенную красоту получила прозвища Ангел Смерти и Светловолосый Дьявол) часами наблюдала за «медицинскими» опытами. Особенно ее привлекали операции по удалению груди, в т. ч. и у детей. Дьявольский конвейер смерти был отработан до совершенства. Массовые убийства в освенцимских лагерях продолжались до конца лета 1944 года. 28 октября 1944 года в Освенцим пришел последний эшелон с узниками-евреями. Это были узаконенные фашистским государством убийство и грабеж мирных граждан. Такое в истории Земли не должно повторится.

Нина Федосовна попала в легерь 1 июня. Со слезами вспоминает, когда приехали,  открываются двери вагонов и узники слышат звуки классической музыки, которую исполняет на главной площади оркестр. Сразу после выгрузки из вагонов фашисты начинают сортировать людей как скот: кого в «баню», а кого – «на потом» (еще некоторое время могут поработать).

Узники двигались строем, одних отправляли «направо» (рабочая бригада), а других «налево» («баня» - газовая камера). Маленьких детей отрывали от родителей, жен - от мужей. Нас сначала повели в крематорий, раздели до гола, постригли, повели к топке. Перед топкой (печью) мочили ноги в какую-то скользкую жидкость. Но еще не успели заполнить людьми комнату до конца  , как во дворе раздался крик, и нас выгнали опять во двор. Так я осталась жива. Затем стали подвозить вагонеткой одежду и обувь, раздавать кому что попало, чужое. Построив в шеренгу, людей  повели в баню, затем в лагерь «А». Бараки – это не покосившиеся халупы, а трехэтажные дома из красного кирпича, стоящие четкими рядами. Но под бараки иногда использовали так же конюшни. Там нам накололи номера (мой номер «79952», а щ тетки Аксиньи - 79954), на одежде сзади красной краской от воротника до низа кисточкой провели полоску. Далее в бараке № 11 они отбывали карантин, потом детей от женщин отделили и отправили в барак № 1. Кормили нас там раз в сутки какой-то баландой, ничего общего не имеющей даже с самой плохой пищей. Тот барак, куда попала я, состоял из досок без потолка и пола. Было холодно. Бороться за жизнь приходилось каждый день.  Был апрель. В лагере нужно было работать. Команды гнали людей на работу, выгоняли детей, во двор, они шли от барак до барака, всюду была колючая проволока. Детей,  били, особенно старших. У меня были сломаны ребра, за левым ухом еще и сейчас вздутие черепа, а так же не слышу на одно ухо. У детей брали кровь. Им делали какие-то уколы, после которых тело покрывалось волдырями.

После карантина тетю Аксинью забрали в рабочий лагерь, а Нина Федосовна осталась на месте. Дощатый барак без окон. И дети от 5 до 15 лет. Кормили раз в сутки, сушеной брюквой. Хлеба давали не более 100 граммов. В бараке по 100 человек. Условия ужасные: каждый день «аппель», потом пили горькую «каву», потом детей выгоняли на двор, где от барака к бараку шла проволока с электрическим током. С улицы детей приводили кушать баланду, потом, когда взрослых выгоняли на работу, детей запускали во временно освободившиеся бараки. Тогда дети спали, размещаясь на трохярусных нарах. Маленьким детям еще давали по 50 граммов белого хлеба и чайную ложку мармелада. Многие умирали. Трупы выносили на улицу. Отдыхали только ночью на нарах.

Медицинского обслуживания в бараках не было, если кто и заболевал, то его убирали из барака, куда он уже не возвращался. Больше всего умирали от голода, по несколько детей в день.  Умерших уносили в труперную, которая была рядом с их бараком. Раз в месяц водили в баню, где их мыли без мыла под холодными и «бьющими» струями воды. В лагере маленькая Нина перенесла, брюшной тиф, чесотку.

 3.     РАВЕНСБРЮК

Концлагерь Равенсбрюк строился, начиная с ноября 1938 года, силами СС и заключенных, переведенных из Заксенхаузена, в прусской деревне Равенсбрюк, около мекленбургского курорта Фюрстенберг. Это был единственный большой концлагерь на германской территории, который был определен как так называемый “охраняемый лагерь заключения для женщин”.

Лагерь постоянно расширялся: строились все больше и больше бараков, а также "промышленный двор" с производственными цехами для традиционных женских работ. Наряду с территорией концлагеря фирма “Siemens & Halske” построила 20 цехов, в которых заключенные должны были выполнять принудительный труд. В течение войны на территории рейха возникли более 70 отделений. В этих отделениях эксплуатировались женщины, в частности, для военного производства.

С 1939 по 1945 ггг 132 тыс. женщин и детей, 20 тыс. мужчин и 1 тыс. девушек были зарегистрированы как заключенные, люди более чем 40 национальностей. Десятки тысяч были убиты, умерли от голода, болезней и в ходе медицинских экспериментов. После строительства газовых камер в конце 1944 года, СС-овцы казнили в них десятки тысяч людей. Весной 1945 г. шла эвакуация заключенных из концентрационных лагерей. Она привела к невероятной переполненности лагеря. Болезни и эпидемии возрастали. После установки газовых камер и документирования так называемого “лагеря охраны прав молодежи Уккермарк” с обреченными, женский концлагерь стал за несколько месяцев до его освобождения лагерем смерти. 27 апреля 1945 г. начинается т. н. «марш смерти». После выхода из лагеря, колонны, которые охранялись персоналом SS с собаками, разделились. Шло несколько колонн в западном направлении – на встречу американцам. Беженцы, соединения Вермахта и бегущее население запрудили улицы. 28 апреля вблизи Древина взлетело на воздух одно из самых крупных хранилищ боеприпасов в Германии. Сильная взрывная волна достигла участников “марша смерти”, который проходил поблизости. Многочисленные заключенные и часть персонала охраны использовали этот случай для бегства. После успокоения ситуации заключенные были снова построены в колонны и марш двинулся дальше. Хаос на улицах становился все больше. Быстрое продвижение фронта привело к все более частым атакам низколетящих самолетов. В этой неразберихе заключенным удавалось снова и снова убегать из колонн. Обессиленных расстреливали.

Вспоминает Нина Федосовна: «В конце января 1945 г. с Освенцима  в полувагонах отправили нас в Германию в концлагерь Равенсбрюк – в, как тогда говорилось, «охраняемый лагерь для женщин». Среди заключенных были и дети. Заключенным выдавалось полосатое платье и деревянные колодки-шлепанцы. На левым рукаве был лагерный номер и знак. У «русских» таким знаком был красный треугольник с буквой «R».  Привезли, выгрузили в конце лагеря. А так как лагерь был заполнен, то нам всем долго пришлось сидеть на снегу. Потом мы были переведены в барак, где было очень много людей. Поэтому по очереди приходилось ложиться на доски. Когда мы вставали, то ложились те, кто стояли перед нами, когда мы лежали. Потом нас отправили дальше в лагерь. Но я уже дальше не помню, почти не могла даже передвигаться, все было как в бреду.

Огромная  переполненность  все больше вызывала болезни и эпидемии. На полную мощь заработали и крематории. И привозили людей с других лагерей. Это стоило жизни тысячам и тысячам. Но мне посчастливилось остаться жить…»

 4.     ОСВОБОЖДЕНИЕ

Освободили их советские войска 3 мая 1945 г.  Польки поручили Нину женщинам из Запорожья. Она была очень слаба. Иначе бы умерла. Ее выходили. Через две недели эти женщины нашли лошадей, повозку и Нина Федосовна отправилась на Родину, но доехали только до города Пренцлов. Там их остановил советский военный патруль, забрал лошадей, выделил комнатушку. Потом беженцев разделили по областям. Нину Федосовну отправили в Полесскую область. Там она пробыла до осени, болела, ей сделали прививки. Там же она прошла через спецкомендатуру, после чего подготовили документы для отправки домой. Домой же она вернулась 13 ноября 1945 г. Дома было все уничтожено: не осталось ни жилья, ни скота, даже ни одной собаки. Все и всё было уничтожено. Чтобы выжить приходилось собирать в пищу траву, лебеду, пока не выросли ягоды и грибы…  Так начиналась новая жизнь…

 ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Вот так и пришлось в детском возрасте все это пережить, а после войны самой пахать, самой сеять и разживаться. После освобождения горе и страдания для многих женщин, мужчин и детей не закончились. Многие умирали еще в течение многих недель после освобождения, другие страдают от последствий заключения в концлагере до сегодняшнего дня, получив, как и моя бабушка, многочисленные болячки, на всю жизнь. Свидетельства детей войны, а среди них и моей бабушки Нины Федосовны, открытая рана и открытая книга для будущих поколений.

Работая над темой, было очень тяжело, как моей бабушке, все заново вспоминать, так и мне. Но это не зря. Не зря эти детишки прошли множество лагерей, не зря наш народ заплатил такую огромную цену за свободу.

И та мысль, о наших родных, сильных и мужественных людей, а так же о нас – их наследниках, приведенная мною в начале работы, не покидала меня все время. Насколько мы могли бы повторить то, что сделали они? Не дай Бог, конечно! Насколько мы достойны этих страданий и их – наших просто бабушек и дедушек, прабабушек и прадедушек? Что мы можем сделать для того, чтобы быть достойными их?

В результате работы над темой я стала смотреть на войну и жизнь совершенно другими глазами. И какой – то ответ получила на возникшие вопросы. Первое, что мы можем, это сохранить ПАМЯТЬ и хранить МИР на нашей земле, чтобы ничего такого не повторилось. А мы с другими учащимися продолжаем записывать и изучать свидетельства о войне наших земляков. (Подготовили даже сборник воспоминаний). И будет что передать в наследство следующим поколениям.

 ИСТОЧНИКИ И ЛИТЕРАТУРА

1. Лагерь смерти Освенцим: живые свидетельства Беларуси/ Сост. А. В. Борисова, К. И. Козак, Г. Л. Стучинская. – Минск: Літаратура і Мастацтва. 2012. – 400 с.

2. Фритц М., Юрза Г. Да здравствует жизнь! Ад. 565 дней в Освенциме-Биркенау; Назад в жизнь / Перевод с немецкого А. И. Иванова и И. Е. Зильбермана. — М.: Политиздат, 1988. — 208 с.

3. Воспоминания Нины Федосовны Купчени (материалы семейного архива).

Учащаяся 10 класса                                      Мария Александровна Сувалова